Уже тринадцатый раз встречаю праздник первого сентября; в начале, наверное, боялась, уже не помню; в средней школе успевала за лето соскучиться и радовалась; в старшей школе не хотела идти ни в какую школу. А сейчас… Сознавать, что снова будешь вставать в семь, возвращаться домой в пять (а когда шведский начнется – и в девять), сидеть на лекциях и познавать прочие прелести студенческой жизни – приятно. Точно так же два месяца назад было приятно сознавать, что летняя сессия наконец-то сдана, причем очень неплохо, и впереди заслуженные каникулы.
На самом деле то, что начался универ, ничего особенно не изменит: я буду по-прежнему заниматься тем, чем хочу, разве что свободного времени станет меньше. Но это, наверное, и к лучшему: мысль «Зачем что-то делать прямо сейчас, если еще до фига времени и можно побездельничать?» должна наконец-то смениться на желание что-то сделать немедленно, потому что времени будет не так много, а Музык должен вернуться из отдыха, который взял от меня в начале каникул. Да и, как я уже писала, лучше иметь мало времени и много дел, которые хочется (именно хочется, а не надо!) сделать, чем кучу времени - и никаких дел.
Как нас сегодня ни старались запугать курсовыми, бакалаврскими, баллами и грядущей через два года магистратурой, мы знаем, что тяжелее, чем в прошлом году, не будет. Даже если требования к нам выросли по сравнению со вторым курсом – мы выросли тоже.
А в универе ничего не изменилось. Как и ожидалось, объявление о том, что сегодня у нас собрание в одиннадцать, появилось только вчера в шесть вечера; расписания лекций, разумеется, еще нет и в помине; невразумительный ремонт, который начинался в сессию, продолжается, и перекрыты самые удобные проходы. Я встречаю третий курс с совершеннейшим беспорядком в комнате, с которым нужно срочно что-то делать, со средним, но терпимым беспорядком на жестком диске, и с легким, но довольно приятным беспорядком в голове и в ближайшем будущем.