Однажды на шоссе мы встретили корову. Она разлеглась на асфальте, занимая всю полосу, и пришлось ее объезжать. В другой раз увидели, как по обочине гонят стадо одногорбых верблюдов...
Нам говорили раньше, что правил дорожного движения как таковых в Индии нет; так вот, это клевета. Первое и главное правило — бибикать. Бибикать перед поворотом, перед обгоном, бибикать по поводу и без, и на кузовах многочисленных грузовых машин написано Please Horn!, поэтому воздух в городах полон рева, а на шоссе немногим спокойнее. Женщин за рулем автомобилей мало; как пояснил наш водитель, это «плохие» женщины, которые курят и даже выпивают. Женщин за рулем мотоциклов, очень популярных в Индии, немного больше; они ездят, а за ними по ветру развеваются шарфы в блестках, и один раз я видела мотоциклистку чуть ли не в чадре...
| так вот, Агра! |
Об Агре
В Агре мы провели ночь и встали рано поутру, чтобы посмотреть на Тадж-Махал, розовый в лучах раннего солнца. Нам не повезло — или повезло, это как посмотреть: все было обложено тучами. В итоге нам с Леной было не очень жарко, а небо на фотографиях отвратительно засвечено. Белый Тадж-Махал и белые облака.
Агра кажется чище Дели, потому что она меньше, а значит, в ней меньше шума и пыли. Вот так выглядела улица, на которой мы оставили машину:
А вот так — соседняя улица:
А вот так выглядит соседняя аллея, ведущая к Тадж-Махалу:
На аллее промышляют бурундуки и довольно мирные обезьяны:
Обычно, говоря о Тадж-Махале, имеют в виду сам мавзолей, а на деле комплекс состоит из множества зданий. Сначала идет квадратная площадь Тадж-Ганджи, где раньше были рынки, обслуживавшие работников и посетителей, площадь, очень красивая сама по себе.
Многие спешат пройти через ворота и выйти к самому мавзолею, не рассматривая ворота и не оглядываясь назад, а жаль: они красивы и составляют мавзолею чудесную пару. Пройдя через арку, сразу попадаешь в собравшихся кучкой посетителей: тут начинаются сады и бассейны, и открывается прекрасный вид на утренний хмурый Тадж-Махал. Вот они, хомо туристос:
Рассказ, тем временем, подходит к самому главному, а я не знаю, что и как сказать, и это верный признак того, что Тадж-Махал поразил воображение, запомнился, полюбился мне. Сам он похож на воздушный дворец, минареты его — на небесные маяки, а не резьбу и роспись смотрела бы часами. И... Арррргх! Люди, как вы можете много писать о том, что любите? Я лучше фотографиями отделаюсь.
Сразу за мавзолеем течет река Джамина. Она и в солнечный день, должно быть, не очень красивая, а в наше пасмурное утро казалась хмурой и, что уж греха таить, грязной. Индусов это, правда, не смущало ни капельки: на фотографии можно разглядеть нечто похожее на домик на правом берегу реки, там, где ограждения заваливаются в воду. Так там, рядом с Тадж-Махалом, купались местные.
Это была самая ухоженная достопримечательность из тех, что мы посетили. Другие туристические места были куда менее менее цивилизованными и куда более дикими. Туда-то мы и направились, и рассказ об этом будет поинтереснее куцего повествования о Тадж-Махале, честное слово.
| и о Джайпуре |
О Джайпуре
В десяти километрах от Джайпура находится обезьяний храм, monkey temple, Galwar Bagh. Первая обезьянка поджидала нас уже на вертушках-воротах:
— Лена, — сказала я нервно. — Ты сделаешь мне большое одолжение, если не будешь оставлять меня наедине! С! Этими! Тварями!
Просто мы с ней начитались отзывов об Индии, согласно которым обезьянки отличаются длинными зубами и дурным нравом, и я ждала, что кто-нибудь бросится нам под ноги, или прыгнет на плечи, или, на худой конец, подергает за штаны и потребует еды. Лишь на верхушке храма я осмелела, перестала шарахаться от каждой обезьяны и, взяв у какого-то англоязычного туриста орехи, даже покормила одну с рук. Примерно вот так:
...Руки-ноги на фотографиях не мои.
Как видите, там, на вершине, есть небольшой бассейн. Вокруг валяются крошки и шелуха от орехов. Везде лужи — не то воды из бассейна, не то человеческой и обезьяньей мочи. У стенки скромно, поджав лапки, лежит на спинке дохлый голубь. Мартышки плещутся в отвратительно-зеленоватой воде, светящейся на солнце.
Тут самое время оглянуться и посмотреть назад:
Часть храма выдолблена в скале, и кажется, будто человеческая постройка карабкается по горе вверх. Когда-то, кажется, храм был очень красив, но сейчас от него остались обшарпанные стены с росписью кое-где, обязьяны и бассейны. В то время как верхний, маленький, принадлежит братьям нашим меньшим, в нижнем купаются местные хомо саписаенс. Зарубежные хомо сапиенс, то есть мы с Леной, смотрели на это не без отвращения: вода зелена, и грязна, и то, что в ней плавает, описанию не поддается, но на наших глазах один парень забрался на самый верх и, после минуты раздумий, прыгнул вниз и нырнул, и другие с удовольствием прыгали с бортиков поменьше...
Мусор — неотъемлемая часть современной индийской культуры. Поначалу еще думаешь, что она является спутником бедности, но нет; можно быть бедным, но по мере возможности не сорить вокруг себя. А у индусов грязь настолько вошла и въелась в быт, что они ее, похоже, уже и не замечают.
Потрясающее место. Слышите ли вы меня, бандерлоги?
После храма обезьян водитель отвез нас на фабрику тканей на прекрасный, несколькочасовой шоппинг.
Нас встретил мужчина, имени которого я не запомнила; впрочем, имена всех индусов обладали магическим свойством улетучиваться у меня из головы через пять минут после знакомства, и меня еще поймают на на этом на Гоа. Назвался он владельцем фабрики (чтобы впоследствии оказаться кем-то вроде старшего продавца), но он, черт побери, говорил по-английски лучше и чище любого прочего индуса, встреченного нами за всю поездку, и одно это сделало наше общение весьма приятным.
Он показывал нам шарфы, и покрывала, и сари, пока мы сидели, скрестив ноги, на полу и потягивали то чай, то пиво. Пиво я, кстати, уже упоминала — вкусное! — а индийский чай оказался с молоком, и, попробовав его, я сначала вообще не поняла, что это; подумала, что мне принесли странный, невкусный кофе. Как бы то ни было, я стала мерять сари, и он учил меня его надевать, и потом рассказывал Лене, какие у меня глаза и что он сегодня ночью от безответной любви не сможет спать. А я даже имени его не помню. Неловко. Я постепенно начала постигать дзен Лены, которая на вопросы «Do you have a boyfriend?» врала, не моргнув глазом: «Yes».
Я вошла в эту фабрику богатая, как король, а вышла нищая, как мышь, зато унесла с собой два красивых сари. Любопытно то, что у сари, которое является, по сути, простым куском ткани длиной в несколько метров, богато разукрашен лишь один конец, в то время как на втором украшений вовсе нет. Когда вы покупаете сари, от неукрашенного конца отрезают метр ткани, тут же, на месте, делают кофточку-топик по вашей мерке, и из более-менее подходящего по цвету и фактуре материала делают юбку. Все! И это «все» обошлось мне в пять тысяч рупий каждое. Зато у меня золотистые мерцающие цветы на ткани цвета красного вина.
— Я с ним никуда на его машине не поеду, — шипела Лена, когда индус вывел нас на крышу, чтобы полюбоваться ночным Джайпуром, и стал намекать на какое-то место для влюбленных, откуда, дескать, город видно еще лучше.
— Одна фотография — и смываемся, — шипела я в ответ.
И мы смылись.
А куда водитель отвез нас следующим утром, мы не знаем.
Он, все-таки, не очень хорошо владел английским, а мы не очень хорошо ориентировались в Джайпуре и его окрестностях, поэтому, обнаружив себя перед потрепанным, но довольно красивым комплексом зданий, растерялись. Привратник, воспользовавшись нашим замешательством, тут же попросил за вход по пятьдесят рупий с носа — и, прежде чем я успела сказать хоть слово, деньги уже перешли из руки в руки. Запомните, будущие туристы: в Индии любят брать деньги за бесплатное, поэтому перед входом в музей или достопримечательность проверьте таблички и вывески: официальная цена должна быть где-нибудь вывешена и задокументирована.
Цены в Индии — материя для меня вообще малопонятная. Есть цены фиксированные, как, например, на билет на поезде, или на воду в бутылках, которая везде продается; тут все ясно. А что делать с ценами, которые официально не задокументированы нигде, не написаны на ценнике? В каком случае можно торговаться, а в каком нет? И на сколько можно сбивать цену? Все советы, которые я прочитала перед поездкой, мне ни капельки не помогли.
Если говорить о достопримечательности, которую мы рассматривали, то мы так до сих пор и не знаем, что это такое. ) Я хотела, конечно, погуглить, но потом решила, что в нашем путешествии по Индии должна оставаться какая-то загадка. Почему бы и не эта?
По крайней мере, с нашим следующим пунктом назначения все было понятно. «Янтарный форт», написала я маме.
— Осторожнее, не вляпайся! — предупредила Лена, но было уже поздно: я с мягким чавком наступила на что-то коричневое. Чьи это были какашки, мне так и не довелось узнать.
Чтобы купить билет в форт, нужно сначала долго, долго подниматься вверх:
Поднимаясь, представим себе, что мы на экскурсии: «Посмотрите налево... Посмотрите направо...»
Справа, совсем рядом с Янтарным фортом, притулились трущобы. Вдоль них пролегает более покатая дорога, по которой туристов за отдельную плату доставляют наверх на слонах.
Купив билет, можно наконец-то пройти в лабиринт Минотавра.
Отношение индусов к своему наследию поражает — в том случае, если это наследие не является Тадж-Махалом, конечно. В России замок привели бы в порядок, отреставрировали, понаставили бы табличек с указателями и указаниями, и да, брали бы за вход в три раза большую цену, но... Но в Янтарном Форте ты смотришь на пустые и обшарпанные стены, грязные не оттого, что они были свидетелями нескольких веков истории, а оттого, что за ними никто не ухаживает, и по ним течет; и не понимаешь, как именно тут жили люди. Что они видели, просыпаясь, какие стены? Что за вещи их окружали? Как был организован их быт? Чем они занимались изо дня в день? Неясно. Лишь некоторые комнаты и залы сопровождены табличками, дающими какое-то представление о здании.
И никаких смотрителей, конечно. Поэтому мы с Леной полезли куда не надо:
Посреди лабиринта можно найти маленький ухоженный оазис, который мы с Леной искали минут десять — а он, оказывается, все это время был за стенкой. Увы, этот клочок земли — чуть ли не самое ухоженное из того, что в Янтарном форте есть.
Меня спрашивали, собираемся ли мы кататься на слонах. О, да, мы собирались! Правда, до Янтарного форта решили не ехать верхом — мол, дорого. Нас отвезли к слоновнику, что расположен неподалеку, и там мы мало того что покатались — как на волне, размеренно и плавно, вверх-вниз, — так еще и видели, как слонов купают. )
Дорога обратно нам предстояла долгая, нудная, дождливая, поэтому неудивительно, что я применила свое свежеобретенное умение дремать в машине — и большую часть пути. Когда я очнулась в очередной раз, вокруг нас шумел какой-то большой город, а водитель хитро спросил, не знаем ли мы, где находимся.
— Ноу факинг айдиа, — ответила я спросонок.
— Дели? — предположила Лена.
— Дели! — ответил наш водитель и радостно рассмеялся. Нам предстояла ночь в отеле, в котором горячая вода для душа давалась только по требованию — и, чтобы воспользоваться этим благом цивилизации, следовало позвонить на ресепшен за пятнадцать минут до.
А в четыре часа утра мы проснулись по будильнику, потому что в шесть с копейками у нас был рейс в Аурангабад, и я, подумав немного о смысле жизни, сообщила:
— Мне плохо.
To be continued.