Я люблю запах новеньких, только что открытых станций метро. А еще — старый, восемьдесят первого года рассказ Задорнова «Молодые»:
Она разбудила его, спящего у нее на плече.
— «Автозаводская», слышь? — на ухо прокричала она ему. — Приходи в себя-то...
— Чего, уже приехали? — спросил он, просыпаясь.
В метро было хорошо! Как всегда в воскресный вечер, все ехали нарядные и веселые.
— А может, до «Каховской» рванем? — предложил он.А может, до «Каховской» рванем? — предложил он.
— Чего это вдруг? — удивилась она.
— А так просто, — сказал он. — Можем мы один раз в жизни до «Каховской» рвануть?
— Зачем? — снова не поняла она.
— Ну как зачем? — засуетился он. — Сколько лет уже здесь живем, а никогда до конечной не ездили.
— Ну, знаешь! — возмутилась она. — А то, что завтра рано вставать, ты об этом не думаешь?
— Черт с ним! Подумаешь, не проснешься разок вовремя или опоздаешь на работу... А то и вообще не пойдешь! Молодые ведь! Неужели мы себе не можем позволить плюнуть на все и вот так, с бухты-барахты — до «Каховской».
Она немного подумала, потом сказала:
— Нет, лучше в другой раз... Мне сегодня кое-чего на завтра приготовить надо да рубашку тебе простирнуть. Вон у Димки капнул чем-то. Нехорошо завтра на работу в такой идти... А насчет «Каховской», так это мы с тобой как-нибудь в другой раз, когда посвободнее будем... Заранее договоримся и рванем!
— Брось, давай сегодня! — разошелся он. — Подумай, жизнь уходит, а мы ничего не видим... Так в старости и вспомнить нечего будет. А сейчас, представляешь, поезд, говорят, за «Автозаводской» на землю выходит! По ночной Москве! А потом — «Варшавская», за ней — «Каховская»! Выйдем, прогуляемся — интересно! Ездят же люди туда зачем-то?!
— Ну ладно, уговорил! — сказала она вдруг. — Действительно, бог с ним со всем... Молодые — можно и до «Каховской»!
Но в это время поезд остановился, и приятный женский магнитофонный голос объявил: «Автозаводская»! Поезд дальше не пойдет, просьба освободить вагоны!»
Вместе со всеми они вышли из вагона... и пошли к остановке автобуса.
— Не судьба, значит, — вздохнул он.
— Ничего, в другой раз как-нибудь заранее договоримся и рванем! — начала она утешать его. — И до «Каховской», и до «Свиблово», и в сквер за дорогой сходим!
— Да я особенно и не расстраиваюсь, — сказал он, пожав плечами. — В конце концов, и так хорошо день прошел... «Спартак» выиграл, пивка с воблой попили... А завтра на работу с таким пятном и впрямь нехорошо. Вставать опять-таки рано... В общем, я думаю, правильно, что сдержались. Ну уж в другой раз точно на все плюнем и рванем, правда?
— Правда! — ответила она, и они, счастливые тем, что когда—нибудь совершат удивительное путешествие, поспешили домой... Как-то раз
Лиска-Редиска и я собирались встречать ее мужа, прилетавшего из Канады. Нужно было встать посреди ночи, ехать полтора часа в маленький, богом забытый аэропорт под Самарой, и я, конечно, проснулась с головной болью, но все равно была полна
упрямства решимости, и тогда Лиска заметила: «Вот что хорошо в тебе, Кэт; ты подобные ситуации воспринимаешь как приключение». Головная боль начала проходить в пути, а радостную встречу, холодное утро в аэропорту и хиханьки-хаханьки на обратном пути я помню до сих пор.
Так вот: не уподобляйтесь молодым, обменивающим маленькие приключения на стирку рубашки. Ну-ка, питерцы: кто из вас уже был на новенькой «Адмиралтейской»?