Умей я рисовать, иллюстрировала бы отношения Тэйна и Рипли одной стилизованной картинкой: женская фигурка, в которой можно угадать Рипли, идет по парапету. Парапет невысок, держать равновесие на нем можно и в одиночку, а если и навернешься, от синяка еще никто не умирал. Но мужская фигура — Тэйн — идет по мостовой рядом, и двое держатся за руки, несмотря на искусственную разницу в росте... Эта сценка кажется мне правдивой и трогательной, когда возникает перед моим внутренним взглядом, и почему-то кажется довольно глупой теперь, когда я выразила ее в словах, но я вспомнила о ней, когда Шепард встретила Тэйна на Цитадели в МЕ3. Да, тот диалог ужасен от и до — однако в один момент, когда оба героя замолчали, подойдя к окну, у меня все-таки защемило сердце.
За полгода до выхода третьей части распространился довольно любопытный слух о том, что у Тэйна будет своя миссия — помощь ханарам-медикам, работающим над лекарством от Кепраля. Может, так оно и планировалось поначалу, но в утекшем скрипте Тэйн уже защищал саларианского советника от происков Удины, над которым приняли прямое управление Жнецы, и я, признаться, порадовалась, потому что квест «спаси медиков и вылечи Тэйна» — слишком уж незатейливо и неизящно. Болезнь Кепраля — вовсе не самое главное в персонаже, думала я, так что излечение стоит красиво обыграть на втором плане, а на первом пусть будет миссия, приносящая очки в общую копилку победы над Риперами. Спасение советника — почему нет? Неожиданно, конечно, если учесть политическую пассивность Тэйна, но Рипли оценит, решила я. Во-первых, она у меня — Спектр от макушки до кончиков пальцев. Во-вторых, спасение будет происходить на Цитадели, а Цитадель — это особое мифологическое пространство в мире МЕ. Это Рим, в который ведут все дороги, это пересадочная станция, как у Клиффорда Саймака, это объект первостепенной важности на звездных картах, это относительный остров спокойствия посреди войны.
«Don't make yourself an island», — говорит Тэйн в каком-то из бредовых снов Шепард. Но как тут не стать островом, если на мемориальной доске только что появилось имя человека, который был тебе дорог, а все члены команды, все друзья и соратники отводят глаза.
Любопытно, что, проспойлерив себе концовку еще до выхода МЕ3, я набросала пару абзацев, в которых сравнивала Шепард с Цитаделью. («Она чувствовала себя разбитой, усталой, ненужной; покинутой и выпотрошенной, как Цитадель. "Мы сделаны из одного материала", — подумалось ей.») Должно быть, поэтому меня так привлекает Контроль: это моя метафора, воплощенная в жизнь, это выход за пределы постылой уже человечности, это и жутко, и величественно одновременно.
Так вот, этот момент — двое стоят у окна, из которого виден Президиум, и, кажется, вот-вот соприкоснутся руки.