|| Грехи мои тяжкие

[156169]

1. Жадность: ваша самая дорогая книга

К концу одиннадцатого класса я упоенно покупала — Лема, Марию Семенову, Роберта Асприна; в доме моей мечты, в спальне полукруглой формы, должны были выситься стеллажи от пола до потолка, уставленные книгами. Я хотела приобрести полные серии любимых авторов и собрать большую библиотеку. А поскольку книги я покупала по одной, мои усилия напоминали попытку насыпать пляж по песчинке. Оказавшись в однокомнатной квартире, я адекватно оценила количество старых книг, которые жалко выкидывать, количество свободного места — и тут же наложила эмбарго на дальнейшее приобретение печатной продукции. Бумаге я предпочла электронные чернила.

Конечно, книги после этого в квартире появляться не перестали, но я вот не могу вспомнить, что дороже: The Complete Vader (без учета грабительского тарифа на перевозку из США) или антология «О дивный новый мир» (Замятин, Хаксли, Оруэлл, Воннегут и Лем под одной обложкой)?

2. Гнев: книга, которую вы бы сожгли

Ну, ну. Сжигать книги не стоит: так и до цензуры, или вовсе до реалий знаменитого произведения Брэдбери недалеко.

Что вызывает у меня чувства, похожие на гнев, так это спрос — на дешевые романчики в розовых обложках, на бездарное фентези, на слабые детективы. Благодаря ему не скудеет предложение, издательские жернова перемалывают откровенно графоманские тексты, а младший редактор «Эксмо» как получал, так и получает двадцать тысяч в месяц.

3. Обжорство: книга, которую вы с удовольствием заново и заново перечитываете

В детстве я могла бесконечно перечитывать «Контакт» Екатерины Цветковой, альтернативное продолжение третьего «Чужого» — но детство давно прошло. Сейчас эта книга стоит у меня на полке, старенькая, потрепанная, и я давно уже не брала ее в руки. «Контакт» сейчас назвали бы фанфиком, да еще, небось, не очень хорошим, да еще, чего доброго, заслуженно.

Вторым моим фаворитом был астрономический том энциклопедии, который я зачитала до дыр.

А вот сейчас, повзрослев, редко возвращаюсь к уже знакомым книгам — разве что душа попросит. Так, например, «Ведьмак» Сапковского разбередил во мне тоску по «Волкодаву» Семеновой, и я залпом проглотила все пять частей.

4. Лень: книга, которую вы бросили читать

Стыдно сказать: в этом январе не сдюжила Роберта Шекли, а именно — бросила роман «Оптимальный вариант», после того как еле-еле продралась сквозь «Обмен разумов». Книга досталась мне во время новогоднего — и анонимного — обмена подарками на работе. Бросила, оттого что юмористическая фантастика, особенно приправленная абсурдом, мне не больно-то по душе: я люблю «твердую» НФ вроде «Ложной слепоты» Питера Уоттса (да эта книга — как наждачка, немудрено ободраться о научные подробности, пока читаешь) и социально-философскую фантастику.

5. Гордость: книга, которую упоминаете, если хотите выглядеть интеллектуалом

Если собеседник умным тебя не считает, тут уж какую книгу ни упоминай — умнее не покажешься.

6. Похоть: литературный персонаж, с которым вы хотели бы переспать

В двенадцать лет я влюбилась в Аазмандиуса из «Еще одного великолепного МИФа» Роберта Асприна. Ааз был зелен, чешуйчат и золотоглаз, что доставляло мне известные неудобства во время заполнения девических анкет — ну, знаете, «Какие глаза у мальчика, в которого ты влюблена?» и все такое. Когда я поделилась проблемой с папой, он посоветовал вместо «желтые с крапинками золота» писать «игривые».

Ааз положил начало длинному списку персонажей, к которым я в тот или иной период была неравнодушна, но книжных героев среди них более не попадалось.

7. Зависть: книга, авторство которой вы непрочь приписать себе

Редко бывает так, что, читая хорошую книгу, я не восхищаюсь автором. Иногда особенной похвалы заслуживает стиль, иногда — оригинальный мир, иногда и внимание к деталям, но все-таки единственная книга, на обложке которой мне хотелось бы видеть свое имя — это, конечно, моя собственная.