Стоило мне похвастаться тем, что я езжу на работу через перегон «Автозаводская» — «Коломенская», как жизнь взбрыкнула и показала кукиш. В начале февраля проект заморозили «до востребования»; офис заказчика поневоле закрыл для меня двери; начальник обрадовал тем, что новых проектов нет и до апреля не будет, и едва ли не официально выдал мне разрешение бить баклуши.
Я не то обрадовалась, не то приуныла. Работы у меня и без того было до смешного мало, так что я и не знала уже, чем занять свое свободное время; а та работа, что перепадала, оказывалась довольно скучна. Проведя последние шесть месяцев у заказчика, я выпивала с местными сотрудниками не раз (повышения, юбилеи, Новый Год, вот эта вот вся корпоративная шелуха), но по-прежнему чувствовала себя в их кабинете чужой и довольно ненужной, а в офисе собственной компании меня толком не знали в лицо. Я просиживала джинсы за столом, мое серое вещество размякало, самооценка — падала, а накопленные знания выветривались из головы. Я не видела перспектив ни для вертикального, ни для горизонтального роста и, в общем, быть инженером по внедрению в департаменте N крупной компании X мне не понравилось.
«Нет более верного пути уничтожить человека, чем вынудить его изо дня в день работать как можно хуже, — будто про меня написала Айн Рэнд. — Это губит быстрее, чем пьянство, лень или воровство».
Так или иначе, с проектами или без, я собиралась делать ноги. Но на лице у меня лежала такая печать тоски и отвращения ко всему живому, что начальник просек мои намерения и быстренько, пока железо еще горячо, предложил перейти в один из соседних департаментов на выбор. Я сходила на собеседования с потенциальными работодателями, уронила скупую слезу на словах «техподдержка», «SLA» и «кейсы», и с началом марта — скоро сказка сказывается, нескоро дело делается, — выхожу на новое место, с которым уже успела связать немало светлых (и, надеюсь, сбыточных) надежд.
Чеснок, который я заныкала в холодильнике, пустил, между тем, зеленый росток. По дороге из столовой сломался высоченный каблук моих любимых ботинок. Мы с Feuille Morte решили не ждать, пока срок договора с нашим бесом проблемным (он же хозяин квартиры) подойдет к концу, и будем заранее подыскивать обиталище, где обрадуются и нам, и коту, и Наташиной беговой дорожке. И даже творчество, вечный предмет моих жалоб, ничего так, тьфу-тьфу: один текст распланирован по сценам, другой пишется легко и приятно, потому что я с особой жестокостью наступила своему внутреннему цензору на горло.
Очень хочется тепла. И отпуска. И больше солнца. И котиков.