Когда-то мы с Feuille Morte уже придумывали баттерфляй для нашего «Улья», но, к сожалению, толком ничего не записали. Я помню только обрывки про Горн, который оказывался устройством, приближающим конец жатвы, про загадочную Машину Судного Дня, про путешествие в «темное пространство» и про то, как офицер Шеймус Харпер (не родня ни Джеку, ни Коре!), фальшивя, пел под гитару перед решающей схваткой:
Bury me in armor
When I am dead and hit the ground
My nerves are poles
That unfroze
So if you love me —
— ну и далее по тексту.
У Ирмы Шепард все совсем по-другому. У нее нет ни Горна, ни битвы в «темном пространстве», ни песен Coldplay.
>> есть тысяча слов, Призрак, «Цербер», немного абсурда — и рассуждения о сельскохозяйственных работах
Так вот.• В марсианских архивах хранится информация о том, что Цитадель на самом деле не построена, а, скорее, выращена, потому что по крайней мере наполовину состоит из органического материала.
Информация это не новая, но ранее она не представляла особенного интереса в связи со строжайшим запретом на исследование Цитадели. Теперь же какому-то лаборанту приходит в голову сравнить протеанские данные с результатами изучения обломков, оставшихся от Властелина, и пару сердечных приступов спустя ученые выдвигают гипотезу о том, что Цитадель была сделана Жнецами по своему образу и подобию, а значит, изучая ее, можно узнать про особенности строения и слабые места самих Жнецов. Находятся даже чудаки, которые предполагают, что посредством Цитадели можно «найти со Жнецами общий язык».
Как бы то ни было, Совет соглашается снять запрет с изучения Цитадели, и в ее туннели впервые за пятьдесят тысяч лет спускается ученая экспедиция.
• Когда на Цитадель нападает «Цербер», ни у кого не возникает сомнений, что Призрак хочет устранить Совет, однако Кай Ленг и его полчища фантомок пропадают так же внезапно, как и появились. Единственным советником, который склеивает ласты, оказывается Доннел Удина, потому как он вдруг начинает блажить про господ из глубин космоса и их божественные песни — но убивает его вовсе не Ленг, а Шепард.
(По справедливости, Удина достоин отдельного плот-твиста с объяснением того, каким образом он один из всего Совета оказался одурманен — но продумывать это мне лень. Как вариант, Удина мог в здравом уме и трезвой памяти продаться Призраку — но продумывать это мне также лень.)
После атаки выясняется, что нападение на Совет было отвлекающим маневром. Пока фантомки развлекали Шепард и СБЦ первым актом «Лебединого озера», маленькая ударная команда «Цербера» проникла в сердце Цитадели, перебила ученых и уничтожила все результаты их работы, предварительно скопировав их себе.
Teh drama!
• Пока Ирма участвует в акции «Помири гетов с кварианцами и получи два флота по цене одного», половина Галактики ищет штаб-квартиру «Цербера». Потому что, во-первых, некрасиво это — чужую работу красть, а во-вторых, как раз перед нападением «Цербера» ученые говорили, что находятся на пороге невероятного открытия, которое может переломить ход войны.
Обстоятельства вынуждают советницу Ириссу признаться, что под одним из храмов богини Атаме на Тессии находится протеанское хранилище, в котором ученые-азари в режиме полной секретности проводили свое собственное исследование Цитадели и ее свойств. Вполне возможно, что результаты их работы возместят и даже дополнят данные, украденные «Цербером», но... В храме на Тессии разыгрывается второй акт «Лебединого озера». Ученые-азари мертвы. Данные украдены. Кай Ленг режет горло Лиаре Т'Сони и чуть не убивает саму Шепард.
Teh drama! x2
• Когда Шепард и ко наконец прибывают на «Кронос», станция уже пуста. Призрака нет. Ученых «Цербера» нет. Результатов их работы — и подавно. Есть только полчища одурманенных штурмовиков «Цербера», отряд фантомок и Ленг — которого Шепард ранит и берет в плен в конце третьего акта.
• «Пиздец», — говорит Стивен Хакетт, когда выходит на связь. Пока мы тут яйца чесали, ударный отряд «Цербера» все-таки захватил Цитадель, а кроме того, ее окружает огромнейший флот Жнецов. Похоже, пора с Цитаделью прощаться и, это, мылить лыжи.
«Не сметь», — отвечает Ирма. Похоже, «Цербер» за нас доделал работу и раскусил, что такое эта Цитадель и как ее использовать в борьбе против Жнецов, а вы — «мылить лыжи»! Я зря тут гетов с кварианцами мирила, что ли? А ну-ка, собираем объединенный флот и прорываемся с боем!
И вот так — во время эпичного сражения в Туманности Змея — маленькая «Нормандия» прорывается к Цитадели.
• На станции — хаос из беженцев, горожан, сотрудников «Цербера», хасков; но чем ближе к сердцу Цитадели, тем спокойнее и абсурднее становится вокруг, как будто само биение этого сердца — неслышное, но ощущаемое каким-то десятым чувством — оказывает на всех умиротворяющее воздействие. Фантомка целуется с турианцем. Азари рассказывает баньши о своей маленькой дочке; та слушает, склонив к плечу изуродованную голову. Хаск, бывший батарианцем, воет у мемориальной стены; его утешает кроган.
Встретив Призрака в сердце темных туннелей, Ирма бьет его в зубы.
(За то, что общался с ней свысока, и ни за что другое.)
Хватает за ворот костюма от «Армани» и тащит дальше, к консоли.
Оказывается, что данные, полученные учеными, позволили «Церберу» разбудить виртуальный интеллект, долгие тысячи лет спавший в недрах Цитадели. Ранее предполагалось, что этот ВИ был создан протеанами, или инусаннон, или творцами Жнецов, или самими Жнецами, однако нет: в далекие, неведомые времена его запрограммировала раса, которая ближе всех подобралась к разгадке Жнецов и Цитадели.
(Правда, это не спасло расу от превращения в безмолвных, безмозглых Хранителей. Ха!)
И вот что рассказывает ВИ.
• Давным-давно, в далекой-предалекой Галактике жила-была раса, названия которой никто уже и не знает. В какой-то момент она приняла решение отказаться от индивидуальности, загрузив сознания миллионов и миллиардов отдельных существ в космические корабли, сделанные наполовину из искусственных материалов, а наполовину — из ненужных более физических оболочек.
Так появились первые Жнецы.
Правда, повезло отнюдь не всем. Кое-кого сочли достойным лишь для того, чтобы стать частью огромного ретранслятора массы, построенного в форме огромной космической станции.
Так появилась Цитадель.
Жнецы относятся к Млечному Пути как к своей личной делянке: появляясь на горизонте раз в пятьдесят тысяч лет, они закатывают воображаемые рукава и приступают к работе.
— расы, которые считаются «достойными», перерабатываются для того, чтобы создавать новых Жнецов;
— расы, которые считаются «ценными», после ряда генетических модификаций превращаются в послушных слуг вроде Хранителей или Коллекционеров;
— расы, которые считаются «полезными», используются для постройки новых ретрансляторов массы;
— всех остальных Жнецы выпалывают, как сорную траву.
После того, как прополка закончена, Жнецы обводят взглядом свои владения, меняют расположение ретрансляторов массы так, чтобы расам, которые должны «созреть» к следующей жатве, было удобнее встретиться друг с другом и найти Цитадель... И улетают собирать урожай на других спелых грядках, пока плоды не полопались и не перезрели.
Вот такие дела.
• Вытирая кровь с подбородка, Призрак отвечает, что все это, в общем, неважно.
Важно то, что ученые «Цербера», изучив Цитадель и прото-Жнеца, найденного на базе Коллекционеров, создали устройство — «Нового Спарки», — которое может напрямую подсоединиться к интерфейсу Цитадели и, уничтожив тело того, кто возьмется за рычаги, транслировать сознание этого человека всем на свете Жнецам, сделав его — или ее — хозяином и владыкой машин.
Риски безмерно велики.
Бат зе прайз, понимаете ли.
ВИ не смеется — он не умеет смеяться — но говорит, что это глупость; самонадеянность органической жизни, порожденная уверенностью в том, что она — это венец Вселенной, выражение космической воли. Стать владыкой Жнецов один человек не способен. Но, если использовать «Спарки», можно загрузить чью-то личность в мякотку Цитадели и вступить с ними в диалог.
По крайней мере, Жнецы удивятся — как удивился бы профессор, чья младшая, умственно неполноценная сестра, всю жизнь прикованная к постели, вдруг стала бы оспаривать мировоззрение Канта.
• «Отлично, — говорит Ирма, — у нас есть волонтер».
• ...
• ???
• PROFIT
• К добру или к худу, Жнецы и правда уходят, использовав Цитадель как ретранслятор массы.
В этот момент, названный позже «исходом», по неизвестной причине выключаются вещи, сделанные с использованием технологий Жнецов. Они включаются — позже, — но в первый день кажется, что наступил конец света, и начался темный век. ВИ засыпает. Хаски сгнивают заживо. Проход к сердцу Цитадели зарастает тканью, нежной и розовой, как рубец от неглубокой раны.
Вскоре все возвращается на круги своя.
Шепард выходит из больницы и, получив от Совета в дар квартиру на Цитадели, устраивает вечеринку. Выпив, она хмелеет — что бывает с ней редко — и шлепает ладонью по стенке в коридоре. «Эй, Харпер! Как дела?»
Но Цитадель молчит.
• Жнецы возвращаются через пятьдесят тысяч лет, но это уже совсем другая история.
Для обзоров.